Современные проблемы геологии разведки полезных ископаемых
Открытие крупных месторождений многих полезных ископаемых во второй половине XIX и в XX веке во многом было обеспечено правильным теоретическим прогнозом преимущественно на основе достаточно разработанной теории геосинклиналей и понимания значения исторической последовательности геологических процессов. Геология становится многопрофильной наукой в составе которой выделяются: литология, стратиграфия, минералогия, петрография, историческая геология, тектоника и другие дисциплины. Позже, с развитием новых технологий получили развитие геохимия, геофизика, металлогения и целый ряд других направлений, в том числе исследования из космоса.
К настоящему времени геология вышла на достаточно высокий уровень развития и охватила широкий круг проблем.
Приоритетным направлением научных и практических исследований является изучение проблем глобальных изменений в течение геологической истории Земли. Эти изменения выражаются через тектонику, магматизм, метаморфизм, вулканизм, атмосферные и гидросферные переносы и т.п., а также через процессы связанные с активной деятельностью человека.
Иными словами космогенные, эндогенные, экзогенные и антропогенные факторы, связанные с внутрилитосферными процессами и во взаимодействии с влияниями атмосферы, гидросферы и техногенными процессами являются причиной глобальных изменений.
Для понимания закономерностей большинства природных глобальных процессов и в связи с сокращением, несмотря на технический прогресс, новых открытий месторождений полезных ископаемых, стали необходимы поиски новых научных подходов и, как следствие, возникают новые проблемы. Прежде всего это касается развития нового системно-исторического подхода в фундаментальной геологии.
Не вдаваясь в историю вопроса, констатируем, что одни исследователи оценивают состояние современной теоретической геологии как кризис, другие – как революцию. Причины таких альтернативных оценок видятся в обилии новых факторов, полученных при исследованиях океанического дна, глубоком бурении и изучении планет и космоса.
Научную революцию часто связывают со сменой парадигмы, которая предполагает полную замену старых знаний новыми, что придает революции в науке разрушительный характер. Не с этим ли пониманием смены парадигмы в геологии связано стремление некоторых геологов целиком отбросить “старое” учение о геосинклиналях и сразу утвердить во всем новое – например ТЛП /тектонику литосферных плит/. Такая тенденция наносит вред и неоправданна с методологических позиций. Главное требование при построении новых теорий заключаются как раз в учете и обязательном включении в ее объем предшествующих научных знаний.
Научная революция – процесс созидательный. Как писал В.И. Вернадский “…обычно выясняется, неожиданно для современников, что в старом давно уже таились и подготавливались элементы нового“ далее он продолжает “… основным и решающим в созидании является открытие новых явлений, новых областей наблюдений и опыта, сопровождающиеся новыми фактами ранее неведомого облика”. Итак в, чем главная проблема современной геологии? Что она сейчас переживает кризис или революцию?
Геология – сложнейший комплекс наук, сильно различающихся своей разработанностью. Резкая неоднородность геонаук исключает возможность единых законов и теорий. Земля развивается сложно, “электично” и не знание ее истории всегда будет вероятностным, при этом важное место занимает интуиция, гипотеза и эмпирические обобщения.
К рубежу тысячелетий геология подошла с огромными успехами в познании Земли, в поисках минеральных ресурсов и столкнулась с проблемами экологии.
Источник новых проблем, прежде всего, связан с успехами геологии нескольких последних десятилетий в познании Мирового океана и геодезических исследований глубин нашей планеты. Геология усложняется, дифференцируется и углубляется в прямом и переносном смысле. Возникают проблемы взаимопонимания геологов.
К настоящему времени по одной из главнейших проблем эволюции Земли оформились две противоборствующие концепции по-разному трактующие причины и механизмы глубинных процессов, сформировавших тектонические структуры на континентах и в океане. Одна из них, называющаяся фиксизм , отводит ведущую роль в вертикальном движении земной коры и рассматривает океанические впадины как области крупных погружений на месте бывших континентов. Вторая – любилизм, объясняет геодинамические процессы на основе преимущественно горизотальных движений путем раскола и раздвижения континентов с новообразованием молодой коры в зонах спреденга.
Это “противостояние” вызвало немало путаницы в умах геологов.
В.Е. Ханн в одной из своих работ рассматривая “классику” фиконстов – учение о геосиклиналях и теорию тектоники плит, показал, что их противопоставления неверно в принципе. Он считает, что тектоника плит органически включила в рамки своей концепции основные представления геосинклинального учения о строении геосинклинальных поясов, стадийности и направленности их развития.
“Учение о геосинклиналях благодаря плодотворному контакту с тектоникой плит вступило в новый этап развития, а тектоника плит с включением в нее основных элементов геосинклинального учения наполнилась более конкретным содержанием, т.е. произошло их взаимообогащение” пишет В.Е. Ханн.
Такая постановка вопроса, без сомнения, приносит геологии больше пользы, чем затянувшиеся споры о том, какие движения важней: вертикальные или горизонтальные. Мобилистская концепция, стала в последнее десятилетние не столь проблемной как при ее зарождении. Согласно этой концепции конвекция в мантии приводит к горизонтальным движениям литосферных плит – к их раздвижению /спредингу/ над восходящими конвективными потоками с образованиями новой океанской литосферы, которая субдуцируется /прогибается/ в мантию над нисходящими конвективными потоками в глубинных подводных желобах.
Концепция геосинклинальных процессов рассматривает почти исключительно континентальную кору. Согласно этой концепции континентальная кора разделяется на квазитационарные области и платформы /эпикратоны/ и располагающиеся между ними подвижные пояса – геосинклинали, имеющие в ширину сотни км, длину в тысячи км и испытывающие вертикальные движения порядка 0.02-10 см в год, что дает амплитуду в несколько км.
Современный термин “геосинклиналь” надо трактовать как зону сжатия между сдвигающимися литосферными плитами. Так геосинклиналь Тетис от Средизеного моря до Гимолаев образовалась в результате сдвижения Африкано-Аравийской и Индийской плит с Евразийской плитой, Западно-Тихоокеаническая геосинклиналь, протягивающаяся от Новой Зеландии до Камчатки и состоящая из цепочки структур: желоб – островная дуга – окраинное море, появилась вследствии подвига Тихоокеанской плиты под Австралию и Азию. При таком понимании геосинклиналей первичными по отношению к ним являются процесс горизонтальных движений литосферных плит. Принимая такой расширенный вариант геосинклинальной концепции можно говорить о состыковке взглядов мобилистов и фиксистов.
С точки зрения планирования жизнедеятельности существует два основных подхода к охране окружающей среды: с точки зрения опасности и ресурсов. Иными словами, человек должен учитывать потенциальные опасности, связанные с разведкой и переработкой полезных ископаемых, и с другой стороны, бережно относиться к ресурсам, разбираться в естественных процессах и жить в пределах ограничений, обусловленных этими процессами.
В связи с этим, природоохранная практика развивается по двум направлениям:
- 1) охрана природных ресурсов от хищнической эксплуатации
- 2) ограничение выброса загрязняющих веществ в окружающую среду.
Характерной особенностью системы природопользования в любых странах является то, что уровень загрязнения окружающей среды в них тесно связан с общим уровнем промышленного развития. На начальных этапах промышленного развития уровень загрязнения почти не ощутим, и общество не считает необходимым осуществлять мероприятия по охране окружающей среды. Однако, с ростом валового национального продукта, уровень загрязнения постепенно растет, и, в конце концов, повышается на столько, что общество перестает с этим мириться, и вынуждено направлять часть валового национального продукта на природоохранные мероприятия. Как следствие этого, уровень загрязнения окружающей среды быстро снижается. При благоприятном развитии общества и сбалансированной законодательной системы этот уровень удается удерживать на протяжении достаточно длительного периода.
Однако, мировая практика показывает, что долгое время сдерживать потребление природных ресурсов одними только законодательными актами не получается, поскольку постоянно развивающийся производственный процесс требует все большего потребления этих ресурсов.
Для урегулирования сложившейся ситуации важно четко представлять весь комплекс проблем, связанных с деятельностью горнодобывающих и горно-перерабатывающих предприятий, среди которых наиболее значимыми являются:
- 1. Истощение минерально-сырьевых ресурсов;
- 2. Отчуждение плодородных пахотных земель для нужд горнодобывающего производства;
- 3. Нарушение природных ландшафтов (что определяет необходимость проведения рекультивационных мероприятий);
- 4. Загрязняющее воздействие на окружающую среду, при проведении геологоразведочных и горных работ;
- 5. Загрязнение окружающей среды в результате переработки, транспортировки и использовании полезных ископаемых промышленными предприятиями.
Анализ последних десятилетий указывает на ускоряющиеся темпы индустриализации мировой экономики, обусловливаемые ростом населения и необходимостью удовлетворения растущих потребностей при существенном увеличении энергоемкости и материалоемкости современного производства. Причем последнее базируется на экстенсивном освоении земель и все увеличивающемся совокупном объеме добываемого сырья.
Каждый год мировая промышленность в целях удовлетворения материальных потребностей общества изымает из недр Земли, а также берет у растений и животных 10-11 млрд. т вещества. Из них около 5 млрд. т – химическое топливо (продукты окисления которого выбрасываются в атмосферу). Конечная продукция промышленности в виде металлов, пластмасс, текстиля, цемента, древесины и много другого составляет 2 млрд. т. Следовательно, остальные 8-9 млрд. т веществ представляют собой отходы, как правило, загрязняющие окружающую среду [13].
В результате отвода земель для строительства и горных разработок человечество за исторически обозримое время вывело из сельскохозяйственного оборота около 2 млрд. га территории, и её совокупная пашня составляет теперь лишь 1.5 млрд. га или 0,3-0,4 га на каждого жителя планеты [1].
Добыча полезных ископаемых открытым или подземным способом, как правило, сопровождается образованием, с одной стороны, пустот и выемок (способствующим возникновению оползневых явлений и проседанию поверхности), а с другой – формированием колоссальных отвалов «пустых» пород. В условиях развития современной горной промышленности, когда в мире ежегодно добываются миллиарды кубических метров горной массы, нас повсюду окружают преимущественно нестабильные ландшафты. Причем, существующая тенденция к увеличению глубины горных выработок и вовлечение в разработку месторождений с низким содержанием полезного компонента, только усугубляет эти процессы.
Все сказанное выше, так или иначе, связано с изменением поверхности Земли, её морфологи, рельефа и формированием новых техногенных ландшафтов.
Добыча и переработка полезных ископаемых оказывает негативное воздействие на атмосферу, гидросферу и биосферу. Наряду с загрязнением окружающей среды твердыми веществами, ежегодно предприятиями горной промышленности выбрасывается около 400 млн. т техногенных окислов серы, азота, углерода, а также взвешенных частиц и аэрозолей. Причем почти 90% источников этих выбросов расположено в северном полушарии. В результате этого отмечается увеличение кислотности атмосферных осадков, а также кислотность вод в водоемах и реках, нарушается экологическое равновесие в природе.
Сотворенная человеком техносфера поглощает кислорода почти в 15 раз больше, чем все человечество, что отрицательно сказывается на некоторых биохимических природных явлениях. Кислород необходим для получения большинства видов энергии, возникающей при сгорании топлива. В результате ежедневно из атмосферы изымается около 20 млрд. т кислорода, что позволяет ежесекундно получать энергию, равную 6 • 1019 эрг. Причем эта цифра имеет тенденцию к экспоненциальному увеличению. При таких темпах, через каких-нибудь 100 лет мировое производство энергии может сравняться с величиной, равной 1% потока солнечной энергии, что естественным образом скажется на тепловом режиме Земли.
Следует также отметить, что до недавнего времени человечество в вопросах охраны окружающей среды проявляло своеобразную инертность. Сталкиваясь с тем или иным отклонением от нормы, человек фиксировал его, анализировал, дожидался, когда оно приведет к какому-то ущербу, и лишь после этого, часто ценой больших усилий, начинал заниматься ликвидацией этого отклонения или уменьшением его влияния.
Однако в последнее время в обществе наметились реальные положительные сдвиги в развитии не стихийно-потребительских, а научно обоснованных отношений к природе. Не малая заслуга в этом принадлежит геоэкологии – науке занимающейся изучением взаимоотношений между живыми организмами (прежде всего человеком) и геологической средой, возникающими в процессе разведки, добычи и переработки месторождений полезных ископаемых.
В соответствии с существующими научными разработками в сфере сохранения окружающей среды принято выделять ряд особенностей, связанных с геологоразведочной деятельностью. Одной из таких особенностей является временный характер существования горного производства: при истощении месторождений полезных ископаемых горные работы прекращаются. В связи с этим в целях сведения к минимуму ущерба, наносимого окружающей среде, проектирование и производство горных работ должны вестись так, чтобы формируемые при этом новые техногенные ландшафты (выемки, отвалы, шахты и штольни) могли в последующем с максимальным эффектом использоваться для других народнохозяйственных целей. Такое активное улучшение ландшафтов с приданием им заранее спланированного вида является ванным условием снижения вредного воздействия на окружающую среду.
Другой особенностью является генеральный принцип экономического развития промышленных районов, выдвинутый в последнее время в ряде прогрессивных стран: необходимо соблюдать приоритет интересов горного дела по отношению к другим видам экономической деятельности в данном регионе. В противном случае, созданные промышленные предприятия, города или поселки могут в последующем оказаться в пределах рудных полей и горных отводов, что в свою очередь потребует применения особо сложных и дорогостоящих технических решений по извлечению полезных ископаемых из-под сооружений, переноса строений на другой участок, либо полного отказа от добычи сырья. Возможна и обратная ситуация, когда населенные пункты с развитой инфраструктурой окажутся очень далеко от месторождений, что потребует создания новых инженерных сооружений и дополнительных линий коммуникации. Отрицательное влияние и той и другой ситуации на геологическую среду трудно переоценить. Поэтому тщательная геологическая разведка месторождений полезных ископаемых в районах их проявления и приоритетное развитие в них горной промышленности являются важнейшими задачами в общем решен проблемы сохранения окружающей среды.
Наконец, третьей особенностью охраны окружающей среды является использование четких количественных критериев допустимых нарушений окружающей среды, не оказывающих вредного воздействия на общую экологию района. Введение таких критериев позволяет более обоснованно защищать окружающую среду от различного рода вредного воздействия.
В качестве примера можно привести некоторые количественные критерии по охране атмосферы (табл. 1).
Таблица 1
Предельно допустимая концентрация основных вредных примесей в воздухе на уровне дыхания
№ п/п | Основные вредные примеси | ПДК, мг/м3 |
1 | Пыль разовая | 0,5 |
2 | Пыль среднесуточная | 0,15 |
3 | Сернистый газ | 0,5 |
4 | Окись углерода | 3,0 |
5 | Двуокись азота | 0,085 |
6 | Сажа | 0,15 |
7 | Сероводород | 0,008 |
8 | Сероуглерод | 0,03 |
9 | Фенол | 0,01 |
10 | Хлор | 0,1 |
11 | Фтористый водород | 0,02 |
12 | SO2 + NO2 | Менее 1 |
13 | SO2 + HF | Менее 1 |
Таким образом, тщательный и всесторонний учет количественных и качественных показателей воздействия горных работ на окружающую среду позволит снизить его вредное проявление до минимума.
Институты, призванные развивать геологоразведку в России, закрываются, и вместо них появляются совершенно чуждые геологии учреждения. Фото автора
Поводом для данной статьи стал обнародованный в Интернете ролик, в котором один из руководителей крупнейшего холдинга страны «Росгеология» вел себя, мягко говоря, недостойно, матерясь и кому-то угрожая.
Геология последние десятилетия с упорством, достойным лучшего применения, избавлялась от своего «человеческого капитала», как сейчас любят говорить. Лишаясь своего компетентного руководства, она, сиротея, превращалась в беспризорную геологию, которую, как уличную девку, мог насиловать любой невесть откуда взявшийся «руководитель», вообще до этого не имевший какого-либо отношения к геологии. Уместно в общих чертах проследить эволюцию этого падения.
Славное прошлое
Российская геология свое начало ведет с 1700 года, когда Петром I была создана горно-геологическая служба (Рудный приказ). В 1882 году император Александр III утвердил положение и штаты Геологического комитета России (Геолком).
Создание Геолкома было вызвано: 1) необходимостью составления по единому плану геологической карты страны, которая, помимо ее важного научного значения, дала бы твердую основу и для практической деятельности; 2) потребностью в детальном геологическом описании страны; 3) исследованием тех минеральных богатств, которые могут иметь общегосударственное значение и служить источником развития той или другой отрасли промышленности; 4) необходимостью такого учреждения, к которому как правительственные и общественные организации, так и частные лица могли бы обращаться за советами и разъяснениями по всем вопросам, связанным с геологией.
Создание Геолкома знаменовало собой начало создания научных основ выявления полезных ископаемых в недрах России. В дореволюционное время сформировалась плеяда геологов с мировым именем. Последующие поколения российских геологов создали мощную минерально-сырьевую базу (МСБ) страны.
Геолком был исходным пунктом зарождения всех составных частей геологической службы России. Имея статус государственного учреждения, он решал научные и прикладные геологические задачи, а также управлял геологическим изучением территории страны.
После Октябрьской революции и Гражданской войны функции управления сосредоточились в органах государственной власти. Одним из первых декретов Совнаркома, причем в разгар Гражданской войны (февраль 1918 года), было постановление о возобновлении деятельности Геолкома. В 1929 году на созданном им научном фундаменте был сформирован ряд научно-исследовательских институтов.
В советский и постсоветский периоды сектор управления геологическими исследованиями и геолого-разведочными работами реформировали более 30 раз! Однако в названиях органа государственного управления слово «геология» все же сохранялось. Рубежом стало создание рыночной экономики, при которой из числа государственных приоритетов были изъяты задачи усиления научного и производственного секторов геологической службы, а также опережающего прогноза МСБ.
Последствия рыночных реформ
С переходом к рыночной экономике прирост запасов перестал компенсировать объемы использования топливно-энергетических и минерально-сырьевых ресурсов, и это противоречило современным мировым тенденциям. Нынешняя ситуация чревата угрозами экономической и оборонной безопасности страны с возникновением социально-экономических проблем.
Толкование геологии в широком смысле слова заменено толкованием ее как практики поисков и разведки полезных ископаемых. Вне геологической общественности геологию стали идентифицировать с горнодобывающим производством. Геологические исследования низвели к недропользованию, а основная деятельность чиновников от геологии свелась к банальному процессу выдачи лицензий на недропользование. В постсоветское время сильно пострадал научный сектор геологии. Приоритет ставили перед производственными работами, подчас не учитывая тот очевидный факт, что геология – это прежде всего исследования и наука.
Рыночная эпопея создала серьезные кадровые проблемы. Разрушение геологической отрасли подтолкнуло исход специалистов из геологии в банки, торговлю и бизнес. Это усугублялось низкой оплатой труда и социальной незащищенностью геологов и их семей, особенно в малоосвоенных районах. В результате этого образовался разрыв в естественной смене поколений геологов, достигший практически целого поколения. Считают, что потеря поколения геологов привела к тому, что отсутствуют компетентные специалисты в возрасте около 50 лет, способные стать лидерами в геологической службе и главных направлениях геологических исследований.
В 1996 году было создано Министерство природных ресурсов. Оно появилось в результате усилий отечественных специалистов, направленных на повышение статуса органа государственного управления геологическими исследованиями и геолого-разведочными работами со стороны Комитета РФ по геологии и использованию недр (Роскомнедра). От нового министерства ожидали многого, но практически получили потерю лица геологической службы.
В настоящее время в России, по общему мнению, имеет место нещадное «проедание» ранее созданного сырьевого задела без достаточной компенсации выработанных запасов, созданных предыдущими поколениями геологов. По объему разведанных запасов газа Россия занимает первое место в мире, угля – второе, нефти – шестое, никеля, платиноидов и платины, алмазов, ряда других полезных ископаемых – первое–третье места в мире. Существенно, что в СССР запасы полезных ископаемых прирастали с опережением в 1,3–1,5 раза скорости их «проедания». Этот задел по углеводородам позволил стране выживать в период пресловутых реформ. Однако за последние десятилетия не открыли ни одного крупного месторождения. Виной тому – некомпетентность руководителей, на которых было возложено воспроизводство МСБ страны.
Как реализуется кадровая политика в геологической отрасли
| |
| Закрытие НИИ под предлогом получения доходов от сдачи внаем их площадей ведет к деградации российской геологической науки. Фото автора |
Министерство природных ресурсов и экологии РФ ведет свою историю от Государственного комитета РСФСР по экологии и природопользованию, образованного в июле 1990 года. В последующие 18 лет это главное природоохранное ведомство неоднократно реформировалось, а его название менялось: Министерство экологии и природопользования, Министерство охраны окружающей среды и природных ресурсов и т.д. За годы работы этого министерства сменилось восемь его руководителей. Виктор Орлов занимал пост дважды, дольше всех на этом посту проработал Виктор Данилов-Данильян (3105 дней), а меньше других – Виктор Некрутенко (160 дней).
Министерство природных ресурсов и экологии России, как ожидалось, должен был бы возглавить специалист широкого профиля, желательно – опытный профессионал в такой области, как геология. Или в крайнем случае – в такой области деятельности, как лесное хозяйство, гидрология, экология. Однако в последние годы это министерство возглавлял Сергей Донской, и лишь с мая 2018 года – геофизик по профессии Дмитрий Кобылкин.
Сергей Донской, выпускник факультета автоматики и телемеханики Госуниверситета нефти и газа имени И.М. Губкина, в перечисленных направлениях деятельности вообще никак не отметился. Примечательно, что по своей специальности он проработал всего год, а затем занимался финансами в разных компаниях и министерствах. В 2011 году он возглавил пресловутый холдинг «Росгеология», но менее чем через год оказался в кресле министра природных ресурсов и экологии РФ. Среди его заместителей имелся всего лишь один геолог, он же возглавлял Федеральное агентство по недропользованию – Роснедра.
Занятно, что до этого (с марта 2004 года) в кресле руководителя этого агентства целых 8 лет успел посидеть Анатолий Ледовских, по специальности – ветеринар. Это не шутка: в 1965–1970 годах он учился в Ленинградском ветеринарном институте, а в 1970–1984-х работал главным ветеринарным врачом совхоза…
Роснедра занимаются лишь организаторской деятельностью, не отвечая за результаты проводимых работ: организуют проведение конкурсов и аукционов на право пользования недрами, государственное изучение недр и экспертизу этого изучения. Через Роснедра осуществляется бюджетное финансирование подрядных работ. Планирование геолого-разведочных работ, как правило, не проводится.
Уместно остановиться на деятельности «Росгеологии», которую вначале возглавлял Сергей Донской.
Когда в октябре 2012 года в Государственном Кремлевском дворце проводился VII Всероссийский съезд геологов, звучали разные предложения по комплексу первоочередных мер по спасению геологической отрасли. Ряд полезных предложений высказал председатель фракции «Справедливая Россия» Государственной думы Сергей Миронов, ушедший в 1991 году из разведочной геофизики в политику. Наиболее ценным из этих предложений было создание единого органа по управлению государственным фондом недр – Министерства геологии и недропользования. Приведу фрагмент его речи, касающийся данного предложения:
«…Пока решение о создании министерства не принято, необходимо срочно назначить квалифицированного специалиста на должность генерального директора созданной по нашей с вами инициативе «Росгеологии», передав госкорпорации средства на геолого-поисковые работы».
«Росгеологии» предназначалась роль единственного исполнителя государственных работ по воспроизводству МСБ страны, которые от имени государства заказывает Роснедра. Этот холдинг был создан в 2011 году указом президента, и пакет его акций принадлежит государству. В него были включены оставшиеся к тому времени еще не развалившиеся остатки прежних геологических предприятий. На 1 января 2018 года в составе холдинга числилось 36 дочерних акционерных обществ с суммарной численностью сотрудников свыше 15 500 человек. В самой же «Росгеологии» в 2017 году числились 538 человек. При создании холдинга полагали, что это явится началом восстановления геолого-разведочной системы в России. Именно на это надеялись и сотрудники предприятий, оказавшихся в подчинении у «Росгеологии». Увы, этого не получилось.
После Сергея Донского в качестве «квалифицированного специалиста» в кресле генерального директора «Росгеологии» оказался Роман Панов, выпускник Военного университета Министерства обороны РФ по специальности «референт-переводчик с арабского и английского языков». Далее все проходило по привычной для россиян схеме. Своим первым замом Панов поставил Руслана Горринга, который вместе с ним учился не только в одном и том же университете, но и в одном и том же взводе в суворовском училище. Не столь разговорчив Роман Панов. Но, как говорится, «скажи мне, кто твой друг, и я скажу, – кто ты». Занятно, что когда одного из этих «друзей» уволили, а другой (Панов) получил выговор от министра природных ресурсов, то они вместо покаяния действия министра сочли незаконными. Почему? А потому, что они подчиняются не ему, а напрямую руководству страны.
Кому нужна такая «Росгеология»?
«Росгеология» с момента своего создания взялась не за созидание, а за разрушение. Больше всего пострадали те попавшие в подчинение к ней организации, которые размещались в престижных зданиях, которые жадные руководители холдинга наметили для продажи или сдачи в аренду. Я уже подробно писал о трагической судьбе Всероссийского научно-исследовательского института геофизических методов разведки (ВНИИГеофизика) (см. «НГ» от 14.12.16). Повторяться не буду, сообщу только о том, что сталось со зданием, в котором трудились последние геофизики этой «легенды отечественной геофизики» перед их принудительным увольнением руководством «Росгеологии». Это здание вскоре после его освобождения от геофизиков было сдано в аренду салону красоты. У парадного входа красуется соответствующая вывеска, а у входа со двора – пока еще не содранная вывеска ВНИИГеофизики.
А ведь именно единственная в Москве лаборатория ВНИИ Геофизики занималась тем приоритетным направлением, которое было указано в перспективных планах «Росгеологии» до 2020 года.
Примечательно, что уничтожение «человеческого капитала» ВНИИГеофизики происходило при попустительстве министра природных ресурсов Сергея Донского, занимавшего тогда этот пост. Не сомневаюсь, что, будь тогда на этом посту нынешний министр Дмитрий Кобылкин, он еще тогда «посмел бы» вмешаться в беспредел, чинимый руководством «Росгеологии». Нынешняя ситуация с «Росгеологией» это подтверждает.
Этому холдингу с его руководителями определенно не везет, причем уже давно. Еще до прихода Романа Панова в нем должность и.о. генерального директора занимал Андрей Третьяков. Как следует из письма возмущенных генеральных директоров геологических предприятий Сибири и Дальнего Востока министру природных ресурсов Сергею Донскому и руководителю Роснедр, Третьяков позволил себе вести себя по-хамски на совещании руководителей ряда геолого-разведочных предприятий, включаемых в холдинг. На письмо же возмущенных гендиректоров Сергей Донской не прореагировал (как выяснилось, он с Третьяковым учился вместе в Госуниверситете нефти и газа им. И.М. Губкина по той же, отнюдь не геологической, специальности).Явилось ли это обстоятельство отсутствием реакции или какие-то другие причины пока судить трудно.
Так что же делать?
«Росгеология», не оправдав ожиданий геологов, оказалась мертворожденным дитем. Видимо, требуются меры прямо-таки «хирургические», и это уже ясно многим. Да и потребность в существовании такой «Росгеологии» явно отпадает.
Дело в том, что непосредственно «Росгеология» в стоимостном выражении выполняет лишь 10% заказываемых в «Роснедрах» работ, остальную же часть выполняют в основном дочерние предприятия холдинга. Непосредственно «Росгеология» оказывается излишней, и ее безболезненно можно ликвидировать как посредника, паразитирующего на своих «дочках». Сами же дочерние предприятия целесообразно передать в ведение вновь созданного Министерства геологии и недропользования РФ, о необходимости создания которого выше уже шла речь. Основой такого министерства могут быть «Роснедра». В рамках такого министерства вполне естественно могут уживаться интересы государства и бизнеса. Само же Министерство природных ресурсов следует упразднить, при необходимости создав вместо него наряду с Министерством геологии недропользования другие министерства. Думаю, что если бы не торопились создавать столь ущербную структуру, как холдинг «Росгеология», то от бездумного «хозяйствования» последней не пострадали бы такие знаковые предприятия, как ВНИИГеофизика и Центральная геофизическая экспедиция, из которых неправомерно были уволены подлинные профессионалы.
Почему же наша геология «беспризорная»?
Нынешнюю российскую геологию «беспризорной» назвал впервые не я, а нефтяник Фаиз Хафизов, профессор и лауреат Государственной премии СССР («Тюменские известия» от 17.09.09). Применительно к нефтяной геологии он дал следующее тому объяснение: «Геологическое изучение недр выполняется бессистемно, во многом зависит от уровня ответственности и желания руководителей предприятий-недропользователей». Он отмечает, что многие компании практически свернули геолого-разведочные работы: «Особенно резко это проявилось после отмены отчислений на воспроизводство МСБ. В Государственной думе это решение было принято из-за некомпетентности (или из-за чего-либо более серьезного) депутатов. И, разумеется, из-за давления нефтяных компаний, желающих получить сиюминутную максимальную прибыль и не думающих о будущем».
Несомненно лоббизм в России в отличие , скажем от США, представляет собой не регламентированную на федеральном уровне специальным законодательством практика воздействия физических лиц и опганизаций на органы государственной власти и местного самоуправления с целью склонения их к принятию тех или иных решений.И если уж Госдума намерена стать серьезной силой в решении государственных вопросов ,ей надлежит в первую очередь заняться наиболее актуальными проблемами госстроительства , включая кадровую политику.