Бывший горожанин в деревне полезные советы и готовые решения торрент
Андрей Кашкаров
Бывший горожанин в деревне. Полезные советы
и готовые решения
Посвящается моему товарищу Михаилу Владимировичу Некрасову, «открывшему» мне вологодскую деревню и не оставлявшему меня в трудные минуты колоритного деревенского общения, за его терпение и оптимизм.
Глава 1
Менталитет деревенского жителя
1.1. Наблюдения горожанина, ставшего фермером
В предыдущей книге[1] [6] я уже коснулся некоторых определяющих и весьма красноречивых особенностей жизни в современном селе. Однако, конечно же, далеко не всех… Ибо описать все не хватит и жизни самой, но особенно приметные впечатления, пожалуй, вспомнить стоит. Вероятно факты деревенской жизни, захватившие мое внимание как горожанина и потому, возможно, интересные для других горожан, мало понравятся самим деревенским – как повседневная банальность или как даже нелицеприятность. Однако, что есть, то есть. В процессе своего повествования я постарался быть объективным и непредвзятым, а также надеюсь, что никого особо не задел, не приукрасил и не очернил. Далее я буду писать «мы», имея в виду «городских». Итак, прошу меня заранее простить за предложение широкого обсуждения личного мнения, составленного о вологодской деревне на примере Верховажья за два года, но… только за это.
1.1.1. Автомобили и приезжие
Часто встречаешь в районном центре Верховажье автомобили совершенно различного класса: и «Москвичи», и иномарки всех мастей здесь давно не новость, есть и «джипы». Последние принадлежат или предпринимателям, или чиновникам, как водится у нас по всей стране. С началом потепления и особливо летом можно увидеть огромное количество иномарок с регистрацией в других регионах – это приезжие дачники. Едут сюда отовсюду: Москва, Петербург и Архангельск уже давно лидируют среди гостевых машин. Однако есть и совсем экзотические варианты, как, к примеру, Салехард и Анадырь.
Местные жители из окрестных деревень предпочитают добираться в районный центр на вазовской классике, «оках», «нивах», пешком или – намного реже – на собственном гужевом транспорте. Более же всего у местных мне удалось заметить автомобили типа УАЗ всех модификаций. При этом те, кто едет в райцентр издалека (за 20–40 км), предпочитают не «возить воздух» в своих просторных автосалонах, а, если не договорились с желающими заранее, специально ждут у сельских магазинов тех, кто хочет поехать в райцентр[2] за плату в размере 50 рублей. Столько же стоит и автобус, ходящий из удаленных сел в райцентр и обратно два раза в неделю, один раз в день. Такси также очень распространено в наших краях, не «таксует» от свободного времени и желания дополнительного заработка разве только ленивый, благо незаконная предпринимательская деятельность здесь особо не карается и даже не выявляется, а купить «желтый фонарь с шашечками на магните» и установить его на крышу авто каждый сможет. Стоимость проезда за 20 км составит 300 рублей при времени поездки 20 минут.
В районном центре, в отличие от деревенских магазинов, можно приобрести много чего полезного для дома, а если нет в наличии, то и заказать. Практически весь возможный спектр районной инфраструктуры представлен здесь вполне, но часто по одному экземпляру: один универмаг, одна почта, один Дом культуры, одна больница, один цветочный магазин (цветы есть и зимой), одна мужская парикмахерская (кроме социальной службы), одна столовая, одна газета… Приезжают в основном или по делам, или за покупками – вот и все причины, заставляющие жителей окрестных деревень во множестве наводнять районный центр Верховажье. По виду этих приезжих его можно уподобить нескольким деревням из разных концов района, сколоченным вместе… Так, при 30-градусном морозе (как зимой 2010 года) улицы районного центра, имеющего статус села, поражают внимание наблюдательного приезжего ватниками, шапками-ушанками с одним опущенным ухом (как у почтальона Печкина), валенками и очками, склеенными с помощью синтетического клея «Момент». Такие очки можно встретить даже на носу средней руки чиновника, к примеру, исполняющего обязанности директора автобусного парка – и такой имеет место в Верховажье – для обеспечения жизнедеятельности жителей деревень в количестве почти 14 тыс. человек. Это настоящая деревня, где «не выделываются», «не хвастятся», но живут так десятилетиями, мало-помалу проживая и жизнь саму.
Молодых людей среди всего этого сонма отличить нетрудно даже по внешнему виду – они одеваются, как правило, в кроссовки, спортивные брюки (зимой утепленные), а на голове носят обычную шерстяную шапку колокольчиком, но носят особо, на затылке, этим и отличаются – даже не сразу понятно, на чем шапка собственно, держится под резким углом к макушке.
Местные девушки по одежде практически не отличаемы от жительниц больших городов. Есть некоторая разность в форме строения тела, лица также имеют отпечаток уродившей их местности (как, впрочем, и везде), а уж когда раздаются изо рта первые их звуки, голосом и манерой говорить сразу выдается нечто особенное, вологодское, местное.
Лица у красоток местных круглые, по большей части свежие и естественно-румяные, перед которыми наши коренные питерские красавицы гордятся своей интересной бледностью. Между тем, эти хорошенькие местные пышут здоровым румянцем от того, что находятся под попечительным крылом родителей, хозяйствующих на земле, в тихом семейном омуте еще не постигли заразительного дыхания страстей и не подпадали под пристальное ухаживание горожанина, увлекающего не столько своими возможностями, но более его пошлыми глупостями, сленгом и иногда праздностью.
1.1.2. Особенности отношений и межполовые парадоксы
Местная девушка проста и пряма в выражении чувств. Если уже обидится, то может и проклянуть, закидав более двумястами СМС за пару дней – с выражениями обид: за то, что оставляют ее по причине лишь недостаточного, на ее взгляд, к ней внимания, что не «скажешься» день-другой, не позвонишь, не приедешь, в то самое время, как у «городского волокиты» и мысль еще не появлялась даже к тому, чтоб ее покинуть… Не все же, в конце концов, просто в потолок плюют, некоторые еще и книги пишут, а это требует вдохновения и отнимает время.
Боязнь остаться в том же виде, в том же статусе, в том же тихом и прозрачном (даже слишком прозрачном по части молвы и посторонних наблюдений) месте, где скрыться можно, разве что, в бане или за ширмой на печи, тогда как «счастье было так близко, так возможно», но пронеслось мимо, только обдав с головы до ног притягательным ароматом – на мой взгляд, именно это играет с местными девчонками злую шутку. Они слишком рано «падают» (еще раньше выстрела) и слишком не ценят себя (хотя, как часто бывает, на публике показывают совершенно обратное), убоявшись, что «принц» не соблазнится ею или откажется, узнав уж слишком непристойное от словоохотливых соседей (и такое здесь бывает) – поэтому торопятся и завлечь, и потом проклясть, еще до наступления реальных оснований. Это определенно форма защиты: с испуга напасть первым – женщины часто ею пользуются.
Девушки, милые, прочтите эту исповедь городского волокиты с опытом, может быть, вам на что-то и откроются глаза – в перспективе будущего.
ВНИМАНИЕ, ВАЖНО!
Я пишу эти строки абсолютно не боясь, покажутся ли мысли мои комулибо хорошими или дурными, поскольку считаю, что так оно и есть на самом деле, я прожил это… А боятся люди обыкновенно того, что знают о себе сами.
Но не всегда обида надолго остается в девичьем сердце. И кто знает, быть может провинциальная красотка вертится в девичьей постели и грустит тихонько по ночам о том, что «злая судьбина» разлучила ее с хорошеньким заезжим на лето студентом или с каким-никаким «поручиком» от службы исполнения наказаний, которого обещалась «загрысти» от удовольствия, что танцевал с ней по случаю зимой и рассказывал о трудностях своего одиночества и, между прочим, делал комплименты… Конечно, после проклятий трудно уже вернуться к прежним отношениям.
Местная девушка по-своему колоритна и воспитанна. Она никогда не сделает трагедии из больных, казалось бы, городских вопросов: к примеру, если ей откажут в ближайшее время в обновке или не сводят в клуб, как это иногда случается у наших городских примадонн.
И там и здесь искал я свою ненаглядную, но так и не нашел: и те – «не эти», и другие – «не такие». Видать весь мой век суждено мне маяться от одиночества и женской ласки недостатка. Не зря говорят «никто никогда не поймет автора даже наполовину», куда уж тут понять просто человека.
Разумеется среди всего этого я по всем параметрам – инопланетянин. Мой разговорный язык не тот, и как бы я ни прятался в личину местного или давно живущего здесь фермера, мне никого не обмануть. Только лишь я раскрою рот или районная газета опубликует нечто, пусть даже под псевдонимом, как тут же дистанция между нами – одинаковыми по виду людьми о двух ногах, становится архизаметной. Это обыкновенный итог встречи двух разных цивилизаций.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Андрей Кашкаров
Бывший горожанин в деревне. Лучшие рецепты для загородной жизни
Посвящается моим родителям
Марии Яковлевне и Петру Николаевичу Кашкаровым
Предисловие
Творение всегда больше творца. Поле – крестьянина, скульптура – скульптора. Но именно существование творца делает возможным и существование творения.с
Как и любое имя часто бывает счастливее самого его носителя.
На таком отшибе и покое все, что угодно, в голову может взбрести.
Живя в большом городе, практически не замечаешь масштабов страны, глубинки и каждодневной жизни в ней. А это разные жизни.
«Наблюдая» деревню ежедневно и изнутри, я понял, насколько трудно живется в селах, на земле сейчас, да и всегда было не просто. На протяжении почти всего ХХ века мужику не давали укорениться на земле: обкладывали налогами, раскулачивали, приписывали к заводам, высылали из родных мест, призывали в армию…
Государственная программа в помощь фермерам в начале 90-х годов XX века, едва начавшись, была быстро свернута. А в Верховажье Вологодской области, к примеру, ею пользовались, и не без успеха, такие фермеры, как Н. Н. Негодяев и Б. Н. Трапезников, и не только они одни. Большие деньги были выданы людям в качестве кредитов… А потом программу свернули, и все, в том числе местные владельцы личных подсобных хозяйств (ЛПХ), остались со своими дворами один на один, в прямом смысле слова «на бобах», которые еще можно было набрать с огорода. Это не прошло бесследно.
В души людей вселились безверие и апатия ко всему и вся. Вот и отвернулись фермеры от земли, она стала им чужой. Некоторые еще хозяйствуют по привычке – то скотину жалко, то натуральные продукты заготовляют для себя и детей, приезжающих летом, – козье молочко, к примеру, ах как полезно!
В прошлую поездку в Москву я купил литровый пакет козьего (восстановленного!) молока по цене 186 рублей – думал, вспомню деревню. Куда там… Вкус совершенно не тот, что от своих-то козочек. И это гастрономическое откровение провоцирует усомниться в качестве продукта. Коммерсанты готовы идти на любые ухищрения, лишь бы «наварить», а государство, по сути, самоустранилось от контроля за качеством продуктов питания. Из молока – восстановленное молоко (написано мелким шрифтом на упаковке), мясо крупного рогатого скота в городских магазинах (если не парное, которое сразу видно) – импортное, завозное из-за рубежа, субпродукты типа корейки или шинки, бывает, крошатся на зубах, что говорит о «львиной» доле добавленного крахмала (львиной или кенгурячьей? – поскольку так называемая «шинка», говорят, делается из австралийских кенгуру).
Правда всегда была некрасивой, горькой и даже пугающей. Ни власть, ни те, кто используют ситуацию для обогащения, никогда ее не любили. Зачем тащить «чернуху» в массы? – не устают повторять и сейчас. Так и дурят народ. И привели к развалу сельского хозяйства по всей стране, но не в своем кармане.
Но и народ у нас интересный, совершенно апатично смотрит на эксперименты над собой, а значит, вполне заслуживает такого к себе отношения. Это самый логичный вывод, который напрашивается не голословно, а по факту жизни в деревне, по факту желания изменить ситуацию – для чего баллотировался на прошедших в октябре выборах в органы местного самоуправления (практике участия в которых для будущих кандидатов в деревнях посвящена 1-я глава).
Конечно, кто хочет работать и зарабатывать и не пьет «горькую» кастрюлями, находит дело по душе даже в деревне. Впрочем, желание работать на земле у многих селян сегодня трансформировалось в желание заработать любым путем, а для этого им дают «соломинку» в виде… леса.
Бывает, деревенские жители, посещая по случаю наши города и видя сомнительные «прелести», что доступны здесь в режиме 24 часа в сутки, озлобляются… Им кажется, что наступает предел, когда уже нет сил быть благоразумным «кроликом». Когда становится яснее ясного, что все кролики предназначены на мясо и на шкурки, что выигрыш возможен лишь в отсрочке смерти, а не в качестве жизни. И тогда, доведенная до отчаяния, малая часть «кроликов» может в агонии проявить и впоследствии воспроизвести черты «львиного», хищнического поведения. Это еще одно объяснение предвзятого отношения к горожанам, приехавшим в деревню на «ПМЖ», и даже к… дачникам.
А между тем «в каждый момент нашей жизни мы должны стараться отыскивать не то, что нас отделяет от других людей, а то – что у нас с ними общего» (Джон Рескин).
Первая глава книги – особенная. «Проблемные» вопросы есть в любом хозяйстве, в любой деревне и даже в любой стране. Сегодня в селах эти вопросы касаются в основном занятости, инициативности и образованности жителей, их навыков, умения, толерантности, и… оптимизма.
Буквально вчера мне сообщили, что в районном центре Верховажье закрывается узел связи, вместо него будет работать обычное отделение – как в удаленных деревнях. За последнее время количество народонаселения здесь не уменьшилось, следовательно, сокращение работников связано с общей тенденцией оптимизации расходов. Это еще один повод пополнить число безработных в деревнях. Еще один повод сократить социальную инфраструктуру…
Безусловно, выборная муниципальная (местная) власть (несмотря на то, что у почты, к примеру, есть свои начальники управлений) имеет огромные возможности (административные рычаги) влияния на ситуацию. Поэтому в главе 1 я не мог не коснуться личного опыта участия в выборах и предлагаю свои рекомендации тем, кто неравнодушен к собственной судьбе и судьбе своих детей, кто захочет проявить себя на административном поприще, а главное, – знает как, говоря флотским языком, «повернуть» на развитие вместо прозябания и сумеет изменить жизнь односельчан к лучшему.
Активность населения в рамках закона даст деревням и селам без преувеличения новую жизнь. Сегодня районная газета «Верховажский вестник», де-факто финансово зависимая от главы района (как и во многих других местах, ибо с газетами заключаются договоры на информационное обслуживание, и публикуемые материалы оплачиваются из бюджета района – знаю, как внештатный корреспондент), пассивна в части не то что критики власти, но и освещения мнения, сколь угодно отличного от «пассивно руководящей» линии, а линия эта не бесспорна, учитывая общую тенденцию развала некогда крепких хозяйств. Народ окрестил издание местного разлива «бахвалкой», и неспроста.
Действительно, бабушки по старинке еще читают славословия районным чиновникам (от которого не легче никому), при этом причитая за бутылочкой: «экие придурки», однако и власть, и печать в глубинке должны быть иными, по меньшей мере – более активными и принципиально честными. В этой части деревне архинеобходимо взять лучшее от опыта городского, опыта демократии и образованности кадров на всех уровнях. Впрочем, нет сомнения, что «деревня» выбирает свою жизнь сама, и значит, вполне ее заслуживает. Я лишь предлагаю сделать как лучше, без активных предложений деревня живет десятилетиями и слабеет. Может быть, уже пора попробовать иначе?
Сегодня большинство хозяев (владельцев) фермерских хозяйств – мужчин неравнодушны к усовершенствованиям, изобретениям и техническим новинкам. Главы 2 и 3 книги полностью посвящены техническим устройствам для улучшения быта в деревенском доме.
Без полезных и практически проверенных сведений, помещенных теперь для широкого обсуждения в главу 4, пожалуй, не может обойтись ни одна книга о деревне, о фермерстве. Здесь дана информация о кормах для животных, полезных приспособлениях, помогающих заботиться о братьях наших меньших. Глава продолжает начатую в предыдущих моих книгах тему об успешном содержании сельскохозяйственных животных в фермерском хозяйстве. Особое внимание уделено в ней кошкам.
Андрей Кашкаров
Бывший горожанин в деревне. Лучшие рецепты для загородной жизни
Посвящается моим родителям
Марии Яковлевне и Петру Николаевичу Кашкаровым
Предисловие
Творение всегда больше творца. Поле – крестьянина, скульптура – скульптора. Но именно существование творца делает возможным и существование творения.с
Как и любое имя часто бывает счастливее самого его носителя.
На таком отшибе и покое все, что угодно, в голову может взбрести.
Живя в большом городе, практически не замечаешь масштабов страны, глубинки и каждодневной жизни в ней. А это разные жизни.
«Наблюдая» деревню ежедневно и изнутри, я понял, насколько трудно живется в селах, на земле сейчас, да и всегда было не просто. На протяжении почти всего ХХ века мужику не давали укорениться на земле: обкладывали налогами, раскулачивали, приписывали к заводам, высылали из родных мест, призывали в армию…
Государственная программа в помощь фермерам в начале 90-х годов XX века, едва начавшись, была быстро свернута. А в Верховажье Вологодской области, к примеру, ею пользовались, и не без успеха, такие фермеры, как Н. Н. Негодяев и Б. Н. Трапезников, и не только они одни. Большие деньги были выданы людям в качестве кредитов… А потом программу свернули, и все, в том числе местные владельцы личных подсобных хозяйств (ЛПХ), остались со своими дворами один на один, в прямом смысле слова «на бобах», которые еще можно было набрать с огорода. Это не прошло бесследно.
В души людей вселились безверие и апатия ко всему и вся. Вот и отвернулись фермеры от земли, она стала им чужой. Некоторые еще хозяйствуют по привычке – то скотину жалко, то натуральные продукты заготовляют для себя и детей, приезжающих летом, – козье молочко, к примеру, ах как полезно!
В прошлую поездку в Москву я купил литровый пакет козьего (восстановленного!) молока по цене 186 рублей – думал, вспомню деревню. Куда там… Вкус совершенно не тот, что от своих-то козочек. И это гастрономическое откровение провоцирует усомниться в качестве продукта. Коммерсанты готовы идти на любые ухищрения, лишь бы «наварить», а государство, по сути, самоустранилось от контроля за качеством продуктов питания. Из молока – восстановленное молоко (написано мелким шрифтом на упаковке), мясо крупного рогатого скота в городских магазинах (если не парное, которое сразу видно) – импортное, завозное из-за рубежа, субпродукты типа корейки или шинки, бывает, крошатся на зубах, что говорит о «львиной» доле добавленного крахмала (львиной или кенгурячьей? – поскольку так называемая «шинка», говорят, делается из австралийских кенгуру).
Правда всегда была некрасивой, горькой и даже пугающей. Ни власть, ни те, кто используют ситуацию для обогащения, никогда ее не любили. Зачем тащить «чернуху» в массы? – не устают повторять и сейчас. Так и дурят народ. И привели к развалу сельского хозяйства по всей стране, но не в своем кармане.
Но и народ у нас интересный, совершенно апатично смотрит на эксперименты над собой, а значит, вполне заслуживает такого к себе отношения. Это самый логичный вывод, который напрашивается не голословно, а по факту жизни в деревне, по факту желания изменить ситуацию – для чего баллотировался на прошедших в октябре выборах в органы местного самоуправления (практике участия в которых для будущих кандидатов в деревнях посвящена 1-я глава).
Конечно, кто хочет работать и зарабатывать и не пьет «горькую» кастрюлями, находит дело по душе даже в деревне. Впрочем, желание работать на земле у многих селян сегодня трансформировалось в желание заработать любым путем, а для этого им дают «соломинку» в виде… леса.
Бывает, деревенские жители, посещая по случаю наши города и видя сомнительные «прелести», что доступны здесь в режиме 24 часа в сутки, озлобляются… Им кажется, что наступает предел, когда уже нет сил быть благоразумным «кроликом». Когда становится яснее ясного, что все кролики предназначены на мясо и на шкурки, что выигрыш возможен лишь в отсрочке смерти, а не в качестве жизни. И тогда, доведенная до отчаяния, малая часть «кроликов» может в агонии проявить и впоследствии воспроизвести черты «львиного», хищнического поведения. Это еще одно объяснение предвзятого отношения к горожанам, приехавшим в деревню на «ПМЖ», и даже к… дачникам.
А между тем «в каждый момент нашей жизни мы должны стараться отыскивать не то, что нас отделяет от других людей, а то – что у нас с ними общего» (Джон Рескин).
Первая глава книги – особенная. «Проблемные» вопросы есть в любом хозяйстве, в любой деревне и даже в любой стране. Сегодня в селах эти вопросы касаются в основном занятости, инициативности и образованности жителей, их навыков, умения, толерантности, и… оптимизма.
Буквально вчера мне сообщили, что в районном центре Верховажье закрывается узел связи, вместо него будет работать обычное отделение – как в удаленных деревнях. За последнее время количество народонаселения здесь не уменьшилось, следовательно, сокращение работников связано с общей тенденцией оптимизации расходов. Это еще один повод пополнить число безработных в деревнях. Еще один повод сократить социальную инфраструктуру…
Безусловно, выборная муниципальная (местная) власть (несмотря на то, что у почты, к примеру, есть свои начальники управлений) имеет огромные возможности (административные рычаги) влияния на ситуацию. Поэтому в главе 1 я не мог не коснуться личного опыта участия в выборах и предлагаю свои рекомендации тем, кто неравнодушен к собственной судьбе и судьбе своих детей, кто захочет проявить себя на административном поприще, а главное, – знает как, говоря флотским языком, «повернуть» на развитие вместо прозябания и сумеет изменить жизнь односельчан к лучшему.
Активность населения в рамках закона даст деревням и селам без преувеличения новую жизнь. Сегодня районная газета «Верховажский вестник», де-факто финансово зависимая от главы района (как и во многих других местах, ибо с газетами заключаются договоры на информационное обслуживание, и публикуемые материалы оплачиваются из бюджета района – знаю, как внештатный корреспондент), пассивна в части не то что критики власти, но и освещения мнения, сколь угодно отличного от «пассивно руководящей» линии, а линия эта не бесспорна, учитывая общую тенденцию развала некогда крепких хозяйств. Народ окрестил издание местного разлива «бахвалкой», и неспроста.
Действительно, бабушки по старинке еще читают славословия районным чиновникам (от которого не легче никому), при этом причитая за бутылочкой: «экие придурки», однако и власть, и печать в глубинке должны быть иными, по меньшей мере – более активными и принципиально честными. В этой части деревне архинеобходимо взять лучшее от опыта городского, опыта демократии и образованности кадров на всех уровнях. Впрочем, нет сомнения, что «деревня» выбирает свою жизнь сама, и значит, вполне ее заслуживает. Я лишь предлагаю сделать как лучше, без активных предложений деревня живет десятилетиями и слабеет. Может быть, уже пора попробовать иначе?
Сегодня большинство хозяев (владельцев) фермерских хозяйств – мужчин неравнодушны к усовершенствованиям, изобретениям и техническим новинкам. Главы 2 и 3 книги полностью посвящены техническим устройствам для улучшения быта в деревенском доме.
Без полезных и практически проверенных сведений, помещенных теперь для широкого обсуждения в главу 4, пожалуй, не может обойтись ни одна книга о деревне, о фермерстве. Здесь дана информация о кормах для животных, полезных приспособлениях, помогающих заботиться о братьях наших меньших. Глава продолжает начатую в предыдущих моих книгах тему об успешном содержании сельскохозяйственных животных в фермерском хозяйстве. Особое внимание уделено в ней кошкам.